Привет из Нирваны.
Для завершения утреннего макияжа Риточке остался последний штрих: накрасить губы. Не вставая со стула, привычным жестом она нажала на кнопку стоящей рядом кофемашины и закурила сигариллу со сладким, едва уловимым шоколадным привкусом. Медленно выдыхая ароматный дым, Риточка внимательно осматривала свое отражение в зеркале и еле слышно процитировала любимого Булгакова: « Она была красива и умна. К этому надо добавить еще одно – с уверенностью можно сказать, что многие женщины все, что угодно, отдали бы за то, чтобы променять свою жизнь на жизнь Маргариты Николаевны».
Затем, грустно ухмыльнувшись, она подумала о том, что как было бы хорошо, если бы эти слова были о ней. Но, она так и не встретила своего Мастера. Первый муж был высокий, немного сутулый молчаливый эстонец, по имени Арво. Он поехал по каким-то делам, связанным с наследством, на свою историческую родину и больше не вернулся, оставив Риточке их десятилетнюю дочь Аннике, как память о себе. Больше она его не видела. Нынешний, упитанный выше нормы, гражданский муж Анатолий тоже никак не тянет на образ трагического творца. Она даже слегка улыбнулась, представив его в роли Мастера в каком-нибудь провинциальном театре. А ведь когда Анатолий за ней ухаживал, он был стройным и подтянутым, подававшим надежды предпринимателем. Но не прошло и пяти лет, как располневший избранник так и не состоялся в бизнесе, ограничившись весьма сомнительным небольшим автосервисом, затерянным среди гаражей. Да и в сексе из неутомимого любовника он превратился в потрепанного представителя секции мягкой игрушки с равнодушным скучающим взглядом. Хотя Риточка замечала, как у Анатолия появляется тот самый блеск в глазах, когда он засматривается на 16-ти летнюю Аннике в коротенькой ночнушке по утрам или в неумело завернутом маленьком полотенце после душа. От этих мыслей Риточка сердито сморщила носик, мысленно обозвав сожителя гадом.
Выпив кофе, она наконец накрасила губы и, поднявшись, осмотрела себя в полный рост. Поправив копну рыжих волос, слегка втянула небольшой животик и чуть приподняла руками груди. Оставшись довольной результатом, уже по дороге на работу, она удрученно размышляла о том, что её тезку из романа Булгакова в тридцать лет называли по имени и отчеству, а она в свои сорок до сих пор Риточка.
Подходя к приемной, она увидела в холле трех посетителей, инстинктивно распрямила плечи и перешла на походку от бедра, когда все части тела как бы двигаясь самостоятельно, создают единую грациозность и ту самую женскую соблазнительность, которая заставляет мужчин оборачиваться в след. Риточка приветливо им улыбнулась, несмотря на то, что мысленно назвала это трио ослом, козлом и косолапым мишкой и скрылась за дверью кабинета.
- Ах, какая женщина, - восхищенно сказал кинооператор, которого Риточка нарекла ослом.
- Спелая рыжая бестия, - прокомментировал профессор зоологии, поглаживая свою бородку.
- Выдающиеся формы, да при такой узкой талии, – мечтательно цокнул языком тучный мужчина, похожий на медведя, в форме капитана.
Никогда ранее не знакомые, эти трое мужчин средних лет оказались вместе совершенно случайно. И слово, за слово у них начинался тот самый откровенный разговор, который психологи окрестили «эффект случайного попутчика».
- Сознайтесь, капитан, рассуждая о риточкиной талии, Вы фантазировали о её гениталиях? – почти в рифму изрек дотошный профессор.
- Ну да, представил, какая она голышом. Хороша, чертовка. А вы разве не подумали об этом? – спросил капитан своих собеседников.
- Ну а о чем же еще мечтать, глядя на такую секс бомбу?- вмешался кинооператор и посмотрел на капитана профессиональным застывшим взглядом Дауна, одновременно оценивающим фокус и перспективу, - хотя я и так знаю наверняка какова наша Риточка в постели.
- Ну-ка, ну-ка, с этого момента прошу подробности, - потирая руки, заинтересовался профессор.
- Да, хотелось бы прояснить ситуацию, - поддержал капитан.
- Ну что ж, слушайте. Случился у меня творческий кризис, - начал свою историю кинооператор, - Почти полгода не было работы. И тут пригласили меня снять свадьбу в Петушках. Обычно я отказываюсь от подобных предложений. А тут интеллектуальный интерес возник проехаться по маршруту Венечки Ерофеева, да и деньги обещали неплохие.
- А кто такой Венечка? Знакомый Риточки? - искренне поинтересовался капитан.
- Не перебивайте, капитан, с гениталиями Риточки этот Венечка, насколько мне известно, ни коем образом не связан. А Вы, оператор, по существу излагайте, не отклоняйтесь от темы, - строго, как на экзамене, велел профессор.
- Ну хорошо, раз так. Свадьба знатная была у местного олигарха. Даже жену свою бывшую пригласил. Тоже рыженькую особу в стиле Риточки. Грустила она очень все мероприятие, а после окончания съемок, когда начался пьяный шабаш, попросила меня её проводить домой, обещая напоить и накормить. Раз вас не интересуют подробности, то скажу сразу: оказались мы с ней в одной постели. Так вот промежность у неё тоже рыжими, как на голове, волосиками покрыта. Очень напомнила мне мордочку лисенка с высунутым влажным язычком. Лихо она меня оседлала, я еле сдерживался, чтобы не кончить рано. А когда она выгнулась назад, то появились такие ощущения, что оргазм не заставил себя ждать. При этом, профессиональным взглядом, в этой позе я любовался одновременно и лисенком, и торчащими вверх набухшими сосками.
- Красиво должно было быть, только не всякий сможет смотреть сразу вверх и вниз, да еще и во время полового акта. Талант надо иметь, - мечтательно произнес капитан…
- Да, хорошо изложили, - похвалил профессор,- но, справедливости ради, надо отметить, что богатые груди нашей Риточки никак не могут торчать вверх сосками, если они у неё натуральные.
- Да, сиськи у лисенка были меньше. Но, зато все остальное такое же, даже цвет волос, - ответил оператор.
- А с чего вы решили, что у нашей Риточки натуральный цвет волос? – спросил капитан.
- Ой, ну какая разница, чего вы цепляетесь? В конце концов лисенок мог быть и чернобуркой, - парировал оператор.
- Вполне мог, - согласился профессор, - помимо лисы обыкновенной или рыжей, науке известны более сорока подвидов самого различного окраса. Возникает другой вопрос: почему лисенок? Судя по бедрам Риточки, там должна обитать зрелая, матерая лиса.
- Все зависит от восприятия, Вы тоже зовете её уменьшительно-ласкательно Риточкой, без отчества, а она далеко не девочка.
- Убедили, - молвил капитан, - но мне интересно: Вы куда трахали лисенка?
- В смысле? – опешил оператор.
- А ведь моряк прав, - оживился профессор, - Вы куда свой член совали? Под влажный язычок лисенка?
- Ну да… - чувствуя подвох, неуверенно согласился оператор.
- Значит вы представляли себе, что занимаетесь оральным сексом с лисенком. И это вас завело? – не унимался профессор.
- При этом у лисенка не было зубов, - добавил капитан, - только я не моряк, а речник.
- Это не суть, главное Вы в форме и плаваете, а про зубы Вы очень грамотно обратили внимание, - похвалил профессор, - Таким образом, ваша лиса была больная, скорей всего цингой. Но, это лучше, чем бешенство…
- Вы хотите сказать, что трахаясь с женщиной, я воображал себе оральный секс с болезненной лисой? И это меня возбуждало до степени оргазма? – возмутился кинооператор.
- Это не мы хотим сказать, - поглаживая бородку, молвил профессор, - это Вы сами сказали, а мы лишь объяснили Вам ваши сексуальные пристрастия. Чисто по Фрейду. Ничего личного. Против науки не попрешь.
- Никто Вас, а уж тем более вашу лису, за язык не тянул, - обстоятельно добавил капитан.
- Ну, знаете ли, - обиделся кинооператор, - в таком случае жду ваши откровенные истории на тему гениталий Риточки. Ну, смелее. Или духу не хватает?
- Я могу вам рассказать про Дюшеньку, - предложил капитан, - очень мне Риточка её напоминает.
- Что за странное имя «Дюшенька»? – удивился профессор.
- Это сокращенно от Надюшеньки, Надя её звали, одним словом, - пояснил капитан.
- Мы все внимание, начинайте свою историю, - попросил кинооператор.
- Я тогда на сухогрузе контейнерном ходил, типа Волга-Дон. И попросил меня кореш в Северном порту, где мы грузились, взять пару контейнеров неучтенных с сопровождающим до Волгограда. Деньги не очень больше предлагал, но отказать не мог, дружба все же. А сопровождающей оказалась баба в самом соку, как наша Риточка, только блондинка и кожа белая-белая…
- Простите, - перебил профессор, - но наша Риточка смуглая…
- Не будьте занудой, - сделал замечание оператор, - наша Риточка наверняка ходит в солярий, а какая она от природы нам не ведомо. Продолжайте, капитан.
- Ага, значит, знакомлюсь с ней. Она Надей назвалась. А кем работаешь, что за груз, интересуюсь. Она мне отвечает, что сопровождает, мол, элитную сантехнику, а сама инди. Я не понял поначалу, у меня бабка так индюшек звала, особенно когда кормила: инди, инди, инди… А она смеётся в ответ, говорит, что можно и индюшкой её звать, ей не обидно. А инди – это индивидуальный предприниматель. Все деньги вложила в эти унитазы дорогие, поэтому рисковать не может и сама сопровождает груз.
- Послушайте, капитан, нельзя ли покороче. Меня, помнится, бесцеремонно перебивали, - обиженно встрял кинооператор.
- Действительно, давайте суть, – поддержал профессор.
- Ну, в общем попросилась она у меня в каюте немного поспать, а то никак не может выспаться рядом с машинным отделением, шумно там очень. Я разрешил. Возвращаюсь ближе к вечеру после вахты, а она лежит в чем мать родила поверх одеяла, типа спит.
- В смысле нагая вся? – уточнил профессор.
- Не, в смысле голая, как правда, - объяснил капитан, сглатывая слюну, - Вся такая белая, а там где пися у неё волос вообще нет. Сначала щелка идет, а потом губы розовые распушились. И очень мне напомнило это индюшку напыщенную с прижатым клювом и розовой бородкой мясистой. Когда начал ласкать рукой эту бородку розовую, то она, делая вид что спит, слегка гоготать стала и сиськи по телу растеклись. И при этом трахалась она очень душевно, когда кончала - словно индейка кричала, моя Дюшенька.
- Не очень себе представляю Ваши фантазии. Индейки, вроде, пестрые? – спросил оператор.
- Есть такая порода, называется «Белая широкогрудая индейка». Все верно. И розовая бородка у неё. И даже черная точка характерная на груди, которая вполне себе может ассоциироваться с анусом. Очень наглядно и похоже. Сколько раз видел этих птиц, признаюсь, не возникало таких сравнений с женскими гениталиями. Молодец, капитан, - похвалил профессор, - Вот только с растекающимися грудями Вы явно переборщили. У нашей Риточки все же не такие они большие.
- Ну да, - простодушно согласился капитан, - Как говорят: женщина любит настоящих мужчин в форме, а они любят женщин с формами.
- Позвольте теперь мне спросить, - взбодрился кинооператор, - а Вы куда свой член совали?
- Получается в клюв, - удивленно развел руки капитан, - чудеса. Я и не думал об этом.
- Вот, - радостно произнес кинооператор, - значит, это вполне нормально. А то чуть было меня в зоофилы не записали.
- Никто никуда вас не записывал. Это просто получается, что период полового созревания у моряка проходил среди белых широкогрудых индеек, а Вы не Маугли, чтобы воспитываться среди лис, - резюмировал профессор.
- Я не моряк, я – речник, - уточнил капитан,- а у Вас, профессор, есть что нам рассказать?
- Конечно, но боюсь вас разочаровать, никаких ассоциаций с птицами или животными, несмотря на мою страсть к зоологии. Итак, была у нас на кафедре аспирантка Алико, грузинка по национальности. Изучала западнокавказского тура или кавказского горного козла, чтобы было понятнее. Хотела радикально увеличить популяцию и ареал этих уникальных животных, которые занесены в Красную книгу. И несмотря на то, что ваш покорный слуга был у неё всего лишь консультантом, я чувствовал, что она положила на меня глаз… - профессор сделал паузу и мечтательно закрыл глаза, поглаживая свою бородку.
- А нельзя ли ближе к делу? – спросил нетерпеливый кинооператор, - меня, да и речника, вы, помнится, подгоняли и требовали не растекаться мыслью по древу.
- В самом деле, - поддержал его капитан.
- Не будьте мелочными, я оставляю вашему вниманию лишь факты по существу. Продолжу. Алико была спортсменкой и долгое время занималась классической борьбой, так как её отец выступал в этом виде спорта. Но, она предпочла науку и поступила к нам в аспирантуру. Слегка поправилась и приобрела такие же аппетитные женские формы, как у Риточки. Даже походка очень похожа. И теперь о главном. В экспедиции на Северном Кавказе мы с ней сошлись. Она как-то пришла ко мне за консультациями, мы выпили вино, а потом она предложила научить меня некоторым приемам борьбы. Постепенно мы раздевались, а когда остались совсем голые, то я уже сам вполне уверенно провел бросок через бедро, затем перевел её в партер, после чего лег на спину с захватом грудей и наконец уложил её на лопатки… Когда она кончала, то неожиданно приподняла свой таз, сжав мышцы влагалища так, что у меня дух перехватило и я тоже моментально разрядился. При этом мы дуэтом исполнили гимн оргазму настоящим грузинским двухголосием, который эхом разнесся в горах. Вот так, мои дорогие слушатели…
- Постойте, - возмутился кинооператор, - а как же гениталии? Какие они?
- В самом деле, - поддержал капитан, - так не честно, профессор.
- Ну, ничего особенного. Очень аккуратная полоска.
- Какая еще полоска? – возмутился капитан.
- Ну, пусть не полоска, а дорожка из постриженных волосиков, - раздраженно пояснил профессор, - как муравьиная тропа. Теперь понятно?
- Не совсем, - встрял кинооператор,- а куда ведет эта тропа?
- Что за бред? – возмутился профессор.
- Почему сразу бред? Вполне законный вопрос, - поддержал оператора речник, - куда ползут муравьи?
- Ну и куда? – вопросом на вопрос спросил профессор.
- А я Вам отвечу, - размахивал указательным пальцем оператор, - они ползут в муравейник!
- В какой еще муравейник? – не понял профессор.
- В тот самый где матка! – радостно подытожил оператор.
- Да, - задумчиво произнес капитан, - тыкать голым членом в муравейник – это не всякий выдержит. Уж лучше в рот больной лисе или в клюв индейки.
- Вот и я того же мнения, - воскликнул оператор и горячо пожал руку речнику.
И только профессор собрался им возразить, как дверь в приемную открылась и на пороге появился седовласый мужчина в дорогом костюме.
- Извините за опоздание, сплошные пробки, - сказал он и для убедительности тряхнул рукой, на запястье которой небрежно висели Патек Филип, - Ну, кто у нас первый, прошу в мой кабинет.
Прием у известного уролога Марка Ароновича Розенфельд начался.
Первым вошел профессор.
- Так, голубчик, давайте сразу проходите в процедурную, - распорядился доктор, - Риточка, сделайте, как обычно, инстилляционный массаж предстательной железы.
- Лучше с окончанием, - попросил профессор со слащавой улыбкой, от которой Риточка, сдерживая отвращение, еле заметно передернулась.
Лишь бросив взгляд на свою ассистентку, Марк Аронович догадался, что она сегодня не в настроении и никакого окончания похотливому профессору не светит. Затем, уже в своем кабинете, изучая результаты анализов капитана, он услышал болезненные стоны профессора. Взглянув на календарь, он понял, что у Риточки наступил ПМС, а значит у него не будет оздоровительного секса с ней дня три. В лучшем случае снисходительный минет. От этих мыслей Марк Аронович глубоко вздохнул.
- Что доктор, совсем плохо? – испуганно спросил ерзающий на стуле капитан, вытирая пот со лба.
- Да уж, ничего хорошего, - ответил уролог, думая о своем.
--------------------
| "А наши не придут… Все наши – это мы." |
|
Назад
Конференция
Вперед
Ветвями
Редактировать
Ответить
Цитата
